Гаянэ Шиладжян: "Русская филармония" - это трамплин от нуля к какому-то пониманию музыки"

Личность

---

- Гаянэ, вы стояли у истоков "Русской филармонии". Расскажите, как она создавалась?

Гаянэ: Эта идея пришла мне в голову в сентябре 1998 года. Сначала был оркестр ТВ-6, по сути, «Русская филармония» - это он и есть. После дефолта телеканал ТВ-6 перестал финансировать музыкантов, и нужно было что-то придумать, чтобы сохранить коллектив. Имея большой опыт работы в области культуры, я проанализировала деятельность концертных организаций Москвы и выяснила, что при всем разнообразии музыкального рынка в столице не было собственного симфонического оркестра. И в октябре 1998 года я написала первое письмо Юрию Михайловичу Лужкову, тогда мэру Москвы, в ноябре было второе письмо. Так и закрутился этот маховик! Очень долго шло согласование, ведь мы должны были войти в бюджет Москвы. И вот 20 апреля 2000 года вышло Постановление № 306 «О создании Государственного учреждения культуры - Симфонический оркестр Москвы «Русская филармония». В феврале 2001 года я зарегистрировала организацию, и 5 февраля была принята на должность руководителя оркестра.

- Почему Вы обосновались именно в Доме музыки?

Гаянэ: Потому что это одна из ведущих концертных площадок Москвы. Мы два года ждали, пока Дом музыки построится, откроется. «Русская филармония» - один из первых коллективов, который въехал сюда.



-Что изменилось с тех пор в оркестре? Как строится репертуар?

Гаянэ: Ключевой момент в «Русской филармонии» произошёл в 2008 году, когда мы сыграли первый концерт с Джоном Лордом в «Крокусе». После этого концерта я отчетливо поняла, что симфонический оркестр может играть не только симфонии, не только классику. Мы можем исполнять абсолютно любую музыку. Мне нравится разнообразие стилей. Сегодня мы играем и электронную музыку, и рок, и популярные мелодии, и оперные концерты. Моя задача – убедить слушателя, что симфонический оркестр это не скучно. Это классно! Например, мы возрождаем музыкальное наследие XX века. Все мы не вечны, наши кумиры уходят, но музыка не должна уходить в никуда. Я не хочу проводить аналогию с классическими произведениями, с концертами Рахманинова, но на сегодняшний день музыка «Queen», «ABBA» - та же самая классика, просто другого стиля и жанра. Почему бы её не исполнять? Проекты с хитами этих исполнителей в нашем репертуаре пользуются огромным успехом. Мы выступаем с известными исполнителями. Недавно мы работали с Риком Уэйтманом, пианистом группы «Yes». У него колоссальный репертуар именно для симфонического оркестра. Мы отработали концерты с Джоном Лордом, Яном Гилланом. На протяжении нескольких лет сотрудничаем с Би-2, недавно отыграли концерты с Бастой. Сейчас всё больше наших состоявшихся артистов понимают, что весь кайф звучания идёт от живого исполнения, и хотят петь с симфоническим оркестром. Во-первых, это особый энергетический заряд, когда за твоей спиной 80-100 человек оркестра играют, а не четыре человека: барабанщик, две гитары и клавишник. А во-вторых, при качественной работе звукорежиссера получается роскошное звучание!



- Какова ваша аудитория?

Гаянэ: Мне очень важно знать, для кого я работаю! К моему сожалению, в 2004-2005 годах средний возраст нашего зрителя был 55+. В 2018 году наш социологический опрос выявил, что этот показатель за тринадцать лет изменился и стал 35+. Я горжусь этим! Мы не отходим от классических канонов. В нашем репертуаре есть и Рахманинов, и Чайковский, и «Реквием» Верди, и оперные концерты, и мультимедийные проекты, Моцарт, Вивальди «Времена года», Штраус, «Безумные танцы». Но, вместе с тем, мы исполняем золотые хиты рока, песни фестиваля Сан-Ремо, хиты шведских групп. Отдельные программы посвящаем Муслиму Магомаеву, отдавая дань памяти нашему выдающемуся певцу. Недавно в Кремле на нашем концерте ко мне подошла незнакомая женщина и сказала: «А знаете, я много лет назад была на концерте Яна Гиллана, я заядлая рокерша, но вы так классно играете, и я решила послушать классику. Сначала был Рахманинов, потом Штраус. А сейчас я стала настоящим меломаном». А другая женщина заметила: «Я к вам на золотые хиты рока после Рахманинова пришла». Вот так слушатели перетекают из одного жанра в другой. Мне неинтересно работать только для тонких ценителей классической музыки – таких не более полпроцента в Москве. Я же хочу заставить молодежь вытащить из ушей наушники, прийти на наш концерт и услышать живые звуки музыки. Я считаю, что «Русская филармония» - это трамплин от нуля к какому-то пониманию музыки. Когда я буду знать, что минимум двадцать процентов жителей столицы знают, что такое наш симфонический оркестр, и ходят после нас в концертные залы, я буду считать это своей большой победой.



- Какие новые проекты ожидаются в ближайшее время, над чем вы работаете сейчас?

Гаянэ: Новый сезон 5 октября мы будем открывать премьерой – музыкальным спектаклем «Пер Гюнт» по одноименной пьесе Г. Ибсена. За пультом будет главный дирижер оркестра Фабио Мастранджело. Один из новых проектов, что прозвучит уже в декабре - «Великие британцы» с песнями королей британской рок-музыки – это и Стинг, и Элтон Джон, Джо Кокер, Джордж Майкл и др. Особое волнение и радость для нас – выступать для детей. Совсем недавно у нас был благотворительный концерт для детей, победивших рак. Совместно с DisneyRussia мы играли «Фантазию» Диснея, на экране показывали полюбившиеся всем мультфильмы (среди них и «Король Лев», и «Аладдин»), а саундтрек вживую исполнял оркестр. С этим проектом мы выступаем уже второй год, и я считаю, что именно на таких концертах нужно начинать знакомство ребенка с симфоническим оркестром. Я убедилась, что малыши, глядя на мультяшных героев, сразу понимают, что делают музыканты, и даже вопросов типа «А для чего нужна скрипка?» не возникает: они слышат, как она играет. Однажды, помню, семья с ребенком пришла на концерт «Времена года». Девчушка так расплакалась, что впору было уходить. Я подошла с конфеткой и сказала: «А хочешь, я покажу тебе инструменты?». И эта рева завороженно всё первое отделение просидела у меня на коленях с открытым ртом, не издав ни единого звука. Только попросила меня: «Разверни конфету». Папа сидел абсолютно обалдевший: «Вы просто сотворили чудо!» В антракте мы с ней посмотрели скрипку, контрабас, виолончель. А потом через два года отец с уже повзрослевшей дочкой приходит и говорит: «Мы ходим в музыкальную школу на скрипку». Наш оркестр во многом был первопроходцем. Например, «Русская филармония» много лет назад начала выступать в формате Live Сinema Сoncert: на экране идёт фильм, а мы играем все саундтреки. Мы исполняли «Гладиатор» (первый фильм, который мы сыграли), «Крёстный отец», «Титаник», «Чужие», «Джеймс Бонд», «Властелин колец», «Пираты Карибского моря». Много и детских. Это особая технология, потому что нужно совмещать и текст актеров, и действие, и живую музыку. Перед дирижёром - не только партитура, но и тайм-код: идёт синхронизация с видео. В следующем сезоне мы продолжим этот опыт, а значит, надо постоянно репетировать, чтобы быть в форме.



- Мультимедийные проекты - это тоже ваше ноу-хау? Расскажите об этом поподробнее.

Гаянэ: Да, это наше детище, причем любимое! В 2006 году мы создали «Сказки в русской музыке». Очень красивое зрелище! Тогда даже видеопроекторов не было, и весь Светлановский зал Дома Музыки был расцвечен огромными слайдами из знаменитых сказок - «Конек-горбунок», «Сказка о царе Салтане» и «Золотой петушок». А в 2009 году состоялась премьера для взрослых - «Кармина Бурана» («Бойернские песни»). Меня заинтересовало именно это произведение, я внимательно разбирала тексты, чтобы выбрать картины для каждого момента. Я уверена, что соединение музыки и живописи несет двойной эффект: усиливает восприятие и того, и другого. На сегодня это один из самых масштабных мультимедийных проектов, в нем задействовано около 70 картин Боттичелли, Микеланджело, Рафаэля, Босха, Брейгеля. С каждым годом он совершенствовался. Например, с появлением видеопроекторов у нас ожили картинки: у Венеры волосы развеваются, или гроза появляется, или огонь охватывает весь Светлановский зал. Для детей мы стали делать представления с чтецом. Когда мы ездили в Оман, где открывали оперный театр, шейх попросил нас сделать два концерта для детей. Тогда мы перевели «Сказку о царе Салтане» на арабский язык. И очень известный арабский чтец сидел в кресле и читал сказку Пушкина, правда, что такое «Бабариха», он так и не понял. Позже был создан следующий мультимедийный проект «Вивальди. Времена года». Очень дорог нам и Пасхальный концерт - «Реквием» Верди и шедевры Эпохи Возрождения» (в нем задействовано порядка 240 картин), мы всегда играем его в Страстную пятницу. К 100-летию со дня премьеры балета «Шехеразада» на Дягилевских сезонах мы представили концерт «Шехеразада. Весна священная» в Доме музыки и в Кремлевском дворце, причем зрители увидели в видеопроекциях все эскизы костюмов и декораций, созданных к балету и специально оцифрованных к премьере. Наши мультимедийные проекты – это не только контент, но и атмосфера на сцене, и костюмы исполнителей. Если вы придете в «Русскую филармонию», то увидите, что у нас очень красивый оркестр - стильный, красивый, молодой.



- Что самое сложное в работе с музыкантами лично для вас?

Гаянэ: Самое сложное для нас всех, чтобы музыканты были довольны своей зарплатой, необходимо ее обеспечить. Это первое. Второе – сегодняшний состав оркестра я набирала около десяти лет, для меня очень важно, чтобы все участники были универсальными профессионалами, так как мы играем музыку разных стилей и жанров. Наш концертный график - нон-стоп, мы играем больше 100 концертов в сезон. Сегодня мы можем играть Верди, завтра - «Золотые хиты рока», послезавтра - «Песни Сан-Ремо», потом - Магомаева и Штрауса, а затем - концерт с DJ Smash. Понятно, что Штрауса играют одними штрихами, а электронную музыку, рок, совсем по-другому. У меня каждый музыкант – звезда, который может всё: сейчас он играет на контрабасе Верди, а в «Золотых хитах рока» берет в руки бас-гитару. Я признаюсь в любви к каждому своему музыканту, когда подписываю контракт.

- А что вам больше всего нравится в своей работе?

Гаянэ: SoldOut! Когда полные залы. Когда музыканты выходят со сцены и говорят: «Какой классный концерт получился. Когда следующий раз его повторим?». И ты понимаешь, что они не приходят просто отрабатывать, сыграть определенное количество нот и уйти отдыхать. Ребята выкладываются. И им важен результат! Наш оркестр – это живой механизм. Иногда сидишь на концерте, и невольно подкатывают слёзы. Подобных эмоций не испытать, слушая банальный CD. А у нас оркестр-душа!



Interviewer: Екатерина Юрина